Лучшая подружка, не шути с любовью

Марисса залпом выливала в себя, наверное, уже шестую или седьмую порцию текилы. В глазах уже давно плясали озорные чертики, а руки-ноги не слушались свою хозяйку, но она с завидным упорством продолжала напиваться. «Последний бокал - в энный раз говорила себе она, - а затем пойду и выскажу этому кретину (то есть Пабло Бустаманте) все, что я о нем думаю» После последнего шел еще один, а потом следующий и вот результат – Марисса смутно воспринимает происходящее и может передвигаться лишь при помощи устойчивых вертикальных предметов. «Блин, нужно освежиться, где тут у нашего Томасика ближайшая ванная комната?» - вопрос был риторическим и заданным самой себе, потому что Марисса уже заметила заветную дверь и теперь упорно продвигалась к намеченной цели. Открыв дверь в ванную, Мари поспешила ее сразу же закрыть, потому что там явно было занято. Находившаяся там парочка с упоением изучала анатомию друг друга при помощи языков и губ. Поняв, что до следующей ванной ей не добраться из-за большого количества спиртного принятого внутрь, Марисса забила на чувство такта – не зря ведь говорят «Наглость второе счастье» - и опять открыв дверь, за шкибарки вытащила оттуда двух молодых людей, которые при ближайшем рассмотрении оказались Лухан и… ее ненаглядным Пабло. У Мариссы будто внутри что-то оборвалось… Было такое впечатление, что в сердце ей всунули нож глубоко-глубоко, по самую рукоятку… Натянув на лицо маску безразличия, она оттолкнула свою подругу (а уже подругу ли?) и самого любимого человека:

- Блядуйте,  в другом месте, ванная не для этого предназначена! – Мари захлопнула дверь, Пабло попытался что-то возразить, а Лухи только хлопала своими нетрезвыми глазами, ощущая какой-то маленькой частью мозга, до которой еще чудом не добрались молекулы C2H5OH, что она поступает неправильно и подруги вообще-то так не делают. Марисса сунула голову под ледяную струю и в голове немного полегчало, а на душе стало наоборот еще более гадко.

«Perder un amigo es morir es tener devastada ir a la deriva por la vida sin luz y sin salida… Потерять друга – значит умереть, иметь разрушенную душу, плыть по течению жизни без света и без выхода… Ладно, этот блядун! Но Лухи! Подруга, мать вашу! Блин, надо ужраться до чертиков! Пошел этот придурок нах!» Мариска взъерошила мокрый ежик волос и продвинулась в сторону коридора. Там она встретила Мию, которая тащила в руках бутылку джина и явно была довольна своей жизнью.

- Мануель лох! – глубокомысленно заявила она.

- Сестричка, все мужики козлы, это уже давно доказанная теорема, хотя скорее даже аксиома, которую доказывать не требуется!

- Ма… Марисса! Давай выпьем за нас красивых! Ну их на фиг этих придурков! Они только и умеют, что рога наставлять! А они мне совсем не к лицу! Давай, пей! – Мия протянула Мари бутылку. Та сделала большой глоток и сморщилась:

- Фу, ну и гадость, Томми не мог что-то получше купить?

- Чего ты! Мне, ик, нравиться! – Мия сделала несколько больших глотков и, шатаясь, побрела дальше. Марисса пошла в большую комнату, искать Вико – они в последнее время стали чуть ли не лучшими подругами – чтобы излить той душу. Она нашла ее… В объятиях Паблито, который повторял с девушкой ту же процедуру, что и с Лухан десять минут назад. В защиту Вико можно было сказать то, что концентрация алкоголя в крови у нее была настолько высокой, что ей было как-то пофиг целоваться с Пабло или со шведской стенкой. «Для полного счастья не хватало только чтобы он переспал с Соней» - зло подумала Мари и, сделав неосторожный шаг, попала прямо в объятия Рокко, который уже битый час искал свою, затерявшуюся в одной из многочисленных комнат,  камеру. Не дав тому одуматься она нашла своими губами его губы и завалила Рокко на большое мягкое кресло. Ошарашенный таким поворотом, парень не пытался сопротивляться, а наоборот получал удовольствие от таких вот маленьких подарков судьбы. Мари яростно целовала Рокко, будто пыталась вложить в поцелуй свою боль, обиду и злобу, краем глаза кося на Пабло: ну смотри же, придурок, не одному тебе хорошо! Через несколько минут тот все-таки оторвался от Вико и заметил странное копошение в соседнем кресле.

- Ма… Марисса… Э-э-э-э-э… О-о-о-о… А-а-а-а-а… что ты собственно делаешь? – Пабло был настолько ошарашен и задет, что ничего умнее ему просто в голову не пришло.

- Пиво пью! Вон из дома, да? Интеллектуальные же ты вопросы задаешь, дорогой! Если ты не знаешь, это называется целоваться. Це-ло-ва-ться.  М-да, вижу с теорией у тебя туговато. Зато с практикой… Вторая девушка за полчаса, не много ли ты на себя берешь? Пошли, Рокко, не будем их смущать, - в соседней комнате Марисса вцепилась мертвой хваткой в его плечи и громко разрыдалась…

В это время Пабло, оставив Вико на попечение большому плюшевому медведю (так вот с кем Томас коротает ночи:J) , с которым  она и уснула в кресле, сидел в ванной (уже в другой), методично лупил рукой стенку и разговаривал сам с собой – приятно пообщаться с умным человеком.

- Придурок! – удар. – Дебил! – еще один, рука уже в крови. – Кретин, самоуверенный и пиздоватый! Почему, я не могу нормально общаться со Спирито? Почему я обязательно должен ее унизить, втоптать в грязь, вытереть об нее ноги?! Какого хрена я перелизался со всеми присутствующими здесь, если меня интересует только она! Зачем я пытаюсь ей доказать, что она мне не нужна, зачем я имею мозги ей, себе и всем остальным?! Идиот, идиот, идиот!!! ¡Soy el mas idiota!

- Какая самокритика, в том, что ты идиот, никто и не сомневается, Бустаманте, - раздался за спиной до боли знакомый язвительный голос, - не нужно повторять по три раза, эстонцев здесь нету. Что-то нас с тобой судьба часто сталкивает, но знаешь, твое общество меня ну совсем не радует, так что освободи-ка помещение.

- А если нет?

- В смысле?

- В смысле не освобожу! Мне тут нравиться: прохладно, свежо… А что там делать в обществе пьяных тел? Сексом разве, что заняться с кем-то, - с напускным равнодушием, будничным тоном… Ну зачем?! Зачем?! Опять начинаешь?! Во кретин!

- Да кто тебе даст?!

- Что ты сказала, Спирито?

- Кто. Тебе. Даст, - четко произнося каждое слово и смотря прямо в глаза.

- Ты! – профессиональным движением притягивает ее к себе и валит прямо в большую, розовую (сколько интересного мы узнаем про Томми, побывав у него дома…) джакузи. Марисса пытается сопротивляться, брыкается, кусается, а один раз даже чуть ли не делает Пабло евнухом, но все бесполезно. И вот она уже тает в его нежных руках, в перерывах между поцелуями пытаясь все-таки толкнуть свою гневную речь.

- Бустам… Ты… Бабник… Пусти… Слезь… Ненави… Самоуве…

В свою очередь тот в перерывах пытается попросить у Мариссы прощения, но это не удается, потому что стоит только оторваться от ее губ и он чуть не глохнет от гневных криков. Наконец, изловчившись, Пабло ловит момент, когда у Мариссы уже не остаеться сил кричать:

- Спирито, тебя уже ставили в известность, что ты специалист по говорению гадостей? – не очень удачное, скорее совсем неудачное начало.

- Только после тебя, Бустаманте. Ты не только говоришь, ты их еще делаешь! Может, хватит иметь мне мозги? Если я тебе нравлюсь, то какого хрена ты зажимаешь каждую первую девушку и попускаешь меня ниже плинтуса («такую попустишь! – подумал Пабло). А если нет, то слезь тогда пожалуйста с меня и дай мне наконец-то спокойно умыться! Ну! Я жду ответа!

- А как ты думаешь? – Пабло поцеловал девушку, чтобы не услышать очередную порцию комплиментов в свой адрес. Через несколько минут, сидя на Мариссе и прижав ее руки к стенкам, он задал очередной вопрос:

- Ты меня прощаешь?

- У меня есть выбор? – усмехается та.

- Неа! – лицо у Пабло довольное предовольное, как у кота, который объелся сметаны.

- Ну так зачем спрашивать! – чудом освободив одну руку, Марисса притягивает голову Пабло к своей и ловит его губы. Правда не удерживается от своих комментариев – Но еще один такой выбрык, Бустаманте, и я тебя убью. Собственными рогами.

 

By Анюта Bust@mante

                                                                                                                                                                                    (milly66@yandex.ru)